• Войска Белой Армии Северных Областей.
• Войска Белой Армии на Северо-Западе России.
• Войска Белой Армии на Юге России.
• Войска Белой Армии от Волги до Тихого океана.

Формирование вооруженных сил антибольшевистских белогвардейских правительств началось сразу же после Великой Октябрьской Социалистической Революции. В 1917-1918 гг., в зависимости от места формирования, наличия добровольческого и призывного контингента, оружия и боевой техники, органов военного управления вначале создавались подразделения, затем части и соединения, которые в последующем сводились в армии. В ряде случаев сразу образовывались армейские объединения с присущими регулярным войскам характерными чертами. С конца 1918 - начала 1919 гг. стали создаваться вооруженные силы как вооруженная организация различных государственных образований. Этому во многом способствовало наличие многочисленных и хорошо обученных казачьих войск. Всего к октябрю 1917 г. их насчитывалось 11, с населением до 4,55 млн. человек:

• в Кубанском —1,4 млн.,
• в Оренбургском — 553 тыс.,
• в Забайкальском — 260 тыс.,
• в Терском —251 тыс.,
• в Уральском — 235 тыс.,
• в Сибирском — 164 тыс.,
• в Семиречинском — 59 тыс.,
• в Амурском — 50 тыс.,
• в Уссурийском — 44 тыс.,
• в Астраханском — 37 тыс. человек.

В ходе Гражданской войны в России 1917-1922 гг. создание и организация антибольшевистских вооруженных сил зависели от уровня развития и экономических возможностей занимаемых ими территорий, уровня боевой подготовки проживавшего на этих территориях населения, государственного устройства того или иного региона, физико-географических условий местности, имевшихся в распоряжении средств вооруженной борьбы, системы комплектования войсковых частей и соединений.

Вооруженные силы белых в различных регионах страны в своем развитии проходили один и тот же путь. Первоначально они комплектовались на добровольческой основе, а затем пополнялись мобилизованными из числа военнообязанных и пленными красноармейцами. Формирование белых армий вначале осуществлялось без какого-либо плана, стихийно, в зависимости от наличия подходящих контингентов и вооружения. Однако уже к 1919 г. все они имели четкую организационную структуру, были сведены в корпуса и армии, а управление осуществляли штабы, укомплектованные офицерами со значительным боевым опытом.

Наиболее боеспособными из белогвардейских армий являлись Вооруженные силы на юге России. Однако их единство ослаблялось наличием существенных разногласий между генералом А.И.Деникиным, с одной стороны, и верхушкой донского и кубанского казачества — с другой, по вопросам государственного устройства, военному, земельному и национальному вопросам. Армия адмирала А.В. Колчака, несмотря на значительную численность, не отличалась высоким уровнем боеспособности, как вследствие массовых мобилизации крестьян и нехваткой опытных командирских кадров, так и неоднородности казачества. Белые войска на севере и северо-западе России имели сравнительно небольшую численность и, соответственно, также страдали нехваткой опытных командных кадров.

Командный состав вооруженных сил белых правительств в целом отличался весьма высоким уровнем профессиональной подготовки и имел опыт участия в первой мировой войне. Среди высшего комсостава преобладали генералы, получившие это воинское звание за боевые заслуги на полях сражений Гражданской войны. Исключением являлись главнокомандующие фронтами и армиями, некоторые ближайшие чины из их окружения, которые в разное время окончили Академию Генерального штаба и обладали достаточной практикой командования войсками.

Генерал-майор А.А.фон Лампе в своей работе «Причины неудачи вооруженного выступления белых» отмечал «В отношении военной подготовки, боевого опыта и технических знаний у руководителей армии — все преимущества были, конечно, на стороне белых. В этом отношении вождей можно было бы разделить на три группы: старые начальники Русской армии; начальники, выдвинутые из рядового офицерства и, наконец, начальники, выдвинутые волной революции и революционной борьбы.» К первой можно отнести генералов М.В.Алексеева, Л.Г. Корнилова, А.И.Деникина, А.М.Драгомирова, П.Н.Врангеля, П.Н.Краснова, А.М.Каледина, С.Л.Маркова, М.Г.Дроздовского, А.П.Богаевского, И.П. Романовского, А.С.Лукомского, Б.И.Казановича, В.З.Май-Маевского, И Г.Эрдели, Н.Н.Юденича, Е.К.Миллера, В.В.Марушевского, В.К. Сахарова, М.К.Дитерихса, В.О.Каппеля и других. Ко второй и третьей — генералов А.П.Кутепова, В.Л.Покровского, А.Г.Шкуро, С.Г.Улагая, В.И.Сидорина, С.М.Топоркова, А.В.Туркула, Н.В.Скоблина, В.К. Витковского, В.В.Манштейна, П.К.Писарева, Д.А.Лебедева и т.д.

В то же время у командного состава как высшего, так и среднего звена отсутствовало единство, шла непрерывная скрытая борьба между старым генералитетом бывшей Российской Императорской армии и «молодым», поднявшимся на гребне Гражданской войны. К тому же, как отмечал Штейфон, «о чинопочитании, этой серьезнейшей основе воинской дисциплины, можно говорить только с длительными и существенными оговорками. Чины в Добровольческой армии значения не имели. Доминировала должность. Поручики командовали батальонами, а штаб-офицеры и капитаны были в этих батальонах рядовыми». Такая картина наблюдалась и на востоке России, в войсках адмирала А.В.Колчака.

Сильными сторонами белых армий являлись высокая боевая выучка командного состава тактического звена, умелое использование кавалерийских и казачьих (на юге) и стрелковых (на востоке) соединений, высокая маневренность артиллерии (в том числе и бронепоездной), умелое взаимодействие на поле боя родов войск.

Достоинством являлись и более четкая, логичная и удобная в управлении, по сравнению с Красной армией, организованная структура соединений и частей, значительный процент офицеров в некоторых добровольческих формированиях (главным образом, на юге России), наличие на юге массовой, обученной конницы, значительное число различных добровольческих частей и подразделений, налаженная система снабжения со стороны союзников. Все это позволило белым армиям в течение довольно длительного времени вести активные боевые действия.

Для антибольшевистских вооруженных сил характерным являлось неприятие большевизма как идеологического и политического средства разрушения русской и национальной государственности и аппарата уничтожения всех несогласных с ним во всех отношениях людей.

К слабым сторонам армий противников советской власти можно отнести организационную громоздкость и сложность в управлении ими, отсутствие единого командования в масштабе всей России и единой системы военного строительства. Части формировались повсеместно и разновременно, в основном без определенного плана, хаотически, что затрудняло их сколачивание, укомплектование, вооружение и снабжение. Особенностями являлись неравномерность боевой выучки частей и соединений, сформированных из добровольцев и мобилизованных, неоднородность отдельных вооруженных формирований по политическому, социальному и классовому признакам, частичный отрыв командного состава от основного контингента (личного состава) армий, невысокая степень боеспособности соединений и частей, комплектовавшихся мобилизованными крестьянами и пленными красноармейцами. Тыл характеризовался невысокой мобилизационной готовностью и отсутствием подготовленных оперативных резервов. Интендантская и медицинская служба функционировали в целом неудовлетворительно, что не могло не сказываться на моральном духе войск на фронте. В тылу армии процветали спекуляция, мародерство, казнокрадство, протекционизм. Генерал Б.А.Штейфон свидетельствовал: «В то время, когда добровольческие части в бессменных, тяжелых боях истекали кровью, неустроенный, развращенный тыл наносил фронту более тяжелые удары, чем красный враг». Его мнение разделял и А.И.Деникин: «Армии преодолевали невероятные препятствия, геройски сражались, безропотно несли тягчайшие потери и освобождали шаг за шагом от власти Советов огромные территории. Это была лицевая сторона борьбы, ее героический эпос.

Армии понемногу погрязли в больших и малых грехах, набросивших густую тень на светлый лик освободительного движения. Это была оборотная сторона борьбы, ее трагедия. Некоторые явления разъедали душу армии и подтачивали ее мощь. На них я должен остановиться.

Войска были плохо обеспечены снабжением и деньгами. Отсюда — стихийное стремление к самоснабжению, к использованию военной добычи. Неприятельские склады, магазины, обозы, имущество красноармейцев разбирались беспорядочно, без системы. Армии скрывали запасы от центрального органа снабжении, корпуса — от армий, дивизии — от корпусов, полки — от дивизий. Тыл не мог подвезти фронту необходимого довольствия, и фронт должен был применять широко реквизиции в прифронтовой полосе — способ естественный и практикуемый всеми армиями всех времен, но требующий строжайшей регламентации и дисциплины.

Пределы удовлетворения жизненных потребностей армий, юридические нормы, определяющие понятие «военная добыча», законные приемы реквизиций,— все это раздвигалось, получало скользкие очертания, преломлялось в сознании военной массы, тронутой общенародными недугами. Все это извращалось в горниле гражданской войны, превосходящей во вражде и жестокости всякую войну международную.

Военная добыча стала для некоторых снизу — одним из двигателей, для других сверху — одним из демагогических способов привести в движение иногда инертную, колеблющуюся массу».

В войсках широкие корни пустил местнический сепаратизм (в основном в казачьих войсковых формированиях), что влияло на доставшиеся по наследству от бывшей Российской Императорской армии кастовость, коррупцию и интриганство. Неповиновение в оперативном звене управления было. обычным и повсеместным явлением. Постепенно в армиях белых правительств развивалось мародерство, сказавшееся на отношении местного населения к войскам. Идеологическая работа в антибольшевистских вооруженных силах практически не велась и это давало возможность большевистской агентуре разлагать части и соединения, особенно в период неудач на фронте. Все белые армии в силу своего окраинного положения снабжались за счет поставок иностранного вооружения и снаряжения, подчас не отличавшихся ни удовлетворительным качеством, ни достаточным количеством, ни своевременностью сроков поступления.

Несмотря на то, что военная помощь со стороны держав Антанты являлась немаловажным фактором в деле создания и организации вооруженных сил антибольшевистских правительств, лидеры белого движения неоднозначно относились к своим союзникам- Так генерал А.И.Деникин отмечал, что «с первых же дней русская политика держав Согласия приняла характер двойственный, неопределенный и побуждала меня к особливой осторожности. Во всяком случае никогда за все время моего правления и командования на Юге России я не давал державам Согласия ни письменно, ни устно никаких политических, территориальных и экономических обязательств за счет России. Во всех отношениях с их представителями я проводил тот взгляд, что помощь нам является их моральной обязанностью и вытекает из их же собственных интересов. Это обстоятельство должно быть учтено в тот день, когда новая Россия будет сводить старые счеты со своими кредиторами...»

Однако, несмотря на ряд недостатков, большинство вооруженных формирований российской контрреволюции существовало довольно продолжительное время, демонстрируя достаточно высокий уровень военного искусства.

Использованы материалы порталов:

http://www.genstab.ru